Стилист

– Сорок. А чего ты удивляешься? У тебя больше выходит?

– Меньше. Леш, из этих сорока сколько с твоей работы?

– Ну, примерно двадцать – двадцать пять.

– А остальные?

– Друзья, приятели, дамы сердца. Чего ты меня пытаешь? Моральный облик оцениваешь?

– Ага. Только не твой, а свой. У меня, кроме сослуживцев, получилось всего четверо. Родители и Санька с Дарьей. И я подумала, что, наверное, я какая-то неправильная. Я никогда раньше не задумывалась над тем, что у меня, в сущности, совсем нет друзей. На работе – Коротков. А так – только ты один.

– Ничего себе, – фыркнул Алексей, – единственный и, хотел бы надеяться, любимый муж у тебя проходит по категории «так». Ты за речью следишь?

– Леш, не цепляйся к словам, ты же понимаешь, о чем я говорю.

Алексей положил вилку и внимательно посмотрел на жену.

– Асенька, тебя что-то тревожит в этой связи? Ты всегда была не похожа на других и всегда знала это. Почему вдруг сейчас тебя это обеспокоило?

– Да глупости это все! – с досадой бросила она. – Я точно такая же, как все, во мне нет ничего особенного. В школе занималась математикой, а потом рванулась в юристы и в милицию? Так у нас в милиции кого только нет. И филологи, и педагоги, и психологи, и технари. Пять языков знаю? В России сотни специалистов, которые знают и большее число языков. Замуж поздно вышла? И таких женщин не перечесть. Почему же так получается, что в моей жизни нет никого, кроме тебя?

– А тебе этого мало? Тебе хочется, чтобы был еще кто-то?

– Нет. В том-то и дело, что мне никто не нужен. И мне кажется, что это неправильно.

– Ася, ну что ты выдумываешь? Ты живешь так, как живешь. Как живешь, так и правильно.

– Но другие-то живут не так, – возразила она. – Вот ты, например.

– С каких это пор я стал для тебя эталоном? – рассмеялся Алексей. – Ты никогда ни на кого не оглядывалась. Что с тобой происходит?

– Не знаю. Старею, наверное, – вздохнула Настя.

– Кстати, ты, по-моему, забыла о своем Соловьеве. Разве ему ты не собираешься дать свой новый телефон?

– Лешка, не провоцируй меня, – улыбнулась она. – Соловьев перебьется.

– Почему же? Он впал в немилость? Или вы уже поймали своего убийцу и несчастный больной переводчик стал тебе не нужен?

– Нет, убийцу еще не поймали.

– Так в чем же дело?

– Ни в чем. Я сама буду ему звонить, когда нужно. Давай закроем эту тему.

– Давай, – покладисто согласился Леша. – Давай поговорим о том, как мы с тобой будем отмечать первую годовщину нашей свадьбы. Судя по выражению растерянности и вины на твоем лице, ты об этом успешно забыла. Я прав?

– Ой, Леш, я все время помнила, но мне казалось, что тринадцатое мая еще так далеко.

– Вынужден тебя огорчить, подруга, тринадцатое мая наступит через несколько дней. И у твоего брата Александра на этот счет была масса всяческих идей, одна затейливее другой. На всякий случай напоминаю тебе, что у них с Дашунчиком тоже годовщина свадьбы, и тоже первая.

– А что Саня предлагает? Какую-нибудь экзотику?

– Естественно, у него же замашки миллионера. Я у них сегодня был, Дашка веселая, уже совсем в себя пришла и готова праздновать на полную катушку. Тебе на выбор предлагается три ресторана, один дороже и диковиннее другого.

– А без этого никак? – с робкой надеждой спросила Настя. – Это же понедельник. Если идти в ресторан, то после работы. Что же мне, целый день на Петровке в парадном виде торчать? В костюме и при каблуках? Я этого не вынесу.

– Твой брат это учел и предлагает нам выбор из ночных ресторанов. После работы ты можешь заехать домой переодеться, потому что в эти заведения можно приходить и в десять вечера, и в двенадцать, они работают до шести утра.

– Ты с ума сошел! – возмутилась она. – До шести утра! А на работу? После бессонной ночи, что ли?

– Асенька, но выбора-то нет, – развел руками Алексей. – Праздновать нужно именно тринадцатого числа, переносить нельзя, это же не банкет по поводу защиты диссертации, который можно устроить и через день, и через два, и через неделю. Это годовщина конкретного события, которое произошло тринадцатого мая. И с этим уже ничего не поделаешь.

– Есть выбор, – решительно сказала Настя.

– Какой же?

– Вообще не праздновать. Мы с тобой вдвоем прекрасно выпили бы по бокалу, посидели тихонько на кухне, поговорили и легли спать в установленное время. Может быть, ради такого случая ты купил бы мне цветы, а я тебе – какую-нибудь симпатичную трогательную ерундовинку. Вот и все.

– Асенька, ты не права, – мягко сказал муж. – Ты забыла про Саню и Дашку. Для них этот день значит очень много, гораздо больше, чем для тебя. Ты вспомни, как трудно они шли к своему браку. И вспомни, как Саня расшибался в лепешку, чтобы обе наши свадьбы состоялись в один день. Для них это важно, ты не можешь этого не понимать. Они оба считают, что их счастье – полностью твоя заслуга. Если бы ты не отнеслась в свое время к Саше с пониманием и сочувствием, он бы просто бросил Дашку и ничего бы не было. Они и представить себе не могут, чтобы праздновать годовщину своей свадьбы без тебя. И мы с тобой обязаны пойти им навстречу. В конце концов, ты сама только что сказала, что близких людей у тебя немного. Вот и не нужно их обижать.

– Ладно. – Она обреченно махнула рукой. – Не буду обижать. Хотя мне эти ночные ресторанные гульбища поперек горла. Может быть, уговорим их собраться у нас, а? Все-таки проще. И переодеваться не надо, и время на дорогу домой тратить не придется.

– Ася, возьми себя в руки. – Голос Алексея стал строгим. – Это праздник для всех четверых. Если мы соберемся здесь, то получится трое празднующих, из них двое – нарядных, а четвертый – кухарка. И моей бедной фантазии, в общем-то, хватает на то, чтобы догадаться, кто из нас будет этой кухаркой.

– Прости, – пробормотала Настя, смутившись. – Я не подумала. Пойдем в ресторан.

– В какой? Саня просил выбрать.