Триумфальная арка

– Здесь нам не развернуться, – сказал Равик. – Сзади скопилось слишком много машин.

Демонстранты двигались вдоль поперечной улицы. Они шли спокойно, неся знамена и транспаранты. Никто не пел. Колонну сопровождало подразделение полиции. На углу улицы Вожирар, стараясь не привлекать к себе внимания, стояла другая группа полицейских с велосипедами. Один полицейский заглянул в машину Кэт и не моргнув глазом проследовал дальше.

Кэт перехватила взгляд Равика.

– Ему это не в диковинку, – сказала она. – Он знает, в чем дело. Полиция знает все. Бал у Монфоров – главное событие летнего сезона. Дом и парк окружены полицейскими.

– Это меня чрезвычайно успокаивает.

Кэт улыбнулась. Она не знала, что Равик живет во Франции нелегально.

– Мало где в Париже вы сможете увидеть сразу столько драгоценностей, как на балу у Монфоров. Подлинные исторические костюмы, настоящие бриллианты. В таких случаях полиция не любит рисковать. Среди гостей наверняка будут детективы.

– И они в костюмах?

– Возможно. А что?

– Хорошо, что вы меня предупредили. А то я уже было собрался похитить ротшильдовские изумруды.

Кэт приспустила стекло.

– Вам кажется все это скучным, я знаю. Но сегодня я вас никуда не отпущу.

– Мне вовсе не скучно. Напротив. Ума не приложу, чем бы я еще занялся, если бы не этот бал. Надеюсь, там будет что выпить.

– Конечно. К тому же мне достаточно кивнуть мажордому. Он меня хорошо знает.

С перекрестка по-прежнему доносился топот множества ног. Демонстранты не маршировали, а шли как-то вразброд. Двигалась толпа усталых людей.

– В каком веке вы хотели бы жить, будь у вас возможность выбора? – спросила Кэт.

– В двадцатом. Иначе я давно бы умер и какой-нибудь идиот пошел бы в моем костюме на бал к Монфорам.

– Я не то имела в виду. В каком веке вы хотели бы заново прожить жизнь?

Равик посмотрел на бархатный рукав камзола.

– Опять-таки в двадцатом, – ответил он. – Пусть это самый гнусный, кровавый, растленный, бесцветный, трусливый и грязный век – и все-таки в двадцатом.

– А я – нет. – Кэт прижала руки к груди, словно ее бил озноб. Мягкая парча закрыла ее тонкие запястья. – Снова жить в нашем веке? Нет! Лучше в семнадцатом или даже раньше. В любом – только не в нашем. Прежде я над этим как-то не задумывалась… – Она полностью опустила стекло. – Жарко и душно!.. Скоро они пройдут?

– Да, уже виден конец колонны.

Со стороны улицы Камброн донесся звук выстрела. Полицейские вскочили на велосипеды. Какая-то женщина резко вскрикнула. По толпе прокатился ропот. Несколько человек пустились бежать. Нажимая на педали и размахивая дубинками, полицейские врезались в колонну.

– Что случилось? – испуганно спросила Кэт.

– Ничего. Лопнула автомобильная шина. Шофер улыбнулся.

– Сволочи!.. – гневно сказал он.

– Поезжайте, – прервал его Равик. – Теперь можно проехать.

Перекресток опустел, словно всех ветром сдуло.

– Поехали! – повторил Равик.

С улицы Камброн доносились крики. Снова раздался выстрел. Шофер тронул с места.

Они стояли на террасе, выходившей в сад. Там уже собралось множество гостей в маскарадных костюмах. Под раскидистыми деревьями цвели розы. Свечи в лампионах горели неровным теплым светом. Небольшой оркестр в павильоне играл менуэт. Вся обстановка напоминала ожившую картину Ватто.

– Красиво? – спросила Кэт.

– Очень.

– Вам правда нравится?

– Очень красиво, Кэт. По крайней мере, когда смотришь издалека.

– Давайте пройдемся по саду.

Под высокими старыми деревьями развернулось совершенно немыслимое зрелище. Колеблющийся свет множества свечей переливался на серебряной и золотой парче, на дорогом бархате – розовом, голубом или цвета морской волны; свет ложился бликами на парики и обнаженные напудренные плечи; слышались мягкие звуки скрипок; степенно прохаживались пары и группы, сверкали эфесы шпаг, журчал фонтан; в глубине темнели подстриженные самшитовые рощицы.

Стиль был выдержан во всем. Даже слуги участвовали в маскараде. Равик решил, что и детективы, по-видимому, тоже переодеты. Вдруг подойдет Мольер или Расин и арестует тебя. Недурно? Или, например, придворный карлик.

На руку ему упала тяжелая теплая капля. Красноватое небо заволокло тучами.

– Сейчас пойдет дождь, Кэт… – сказал он.