Яд бессмертия

– Что она хотела, Джастин? Денег? Много денег? Вас? Она изводила Джерри? Угрожала вам? За это вы ее и убили?

– Нет! Повторяю, я к ней не прикасался. Просто мы поссорились. Тем вечером, после ухода подружки Леонардо, мы разругались вдрызг. Джерри очень расстроилась, и немудрено: Пандора такого наговорила! Я увел ее, повел выпить, успокоил. Я убеждал ее, что нет причин бояться, что существуют другие способы раздобыть… необходимое.

– Какие способы?

Джастин тяжело дышал. Адвокат пыталась его удержать, но он сбросил ее руку со своей.

– Молчите! – крикнул он. – Молчите, и все! Какой мне от вас толк? Еще немного – и она упрячет меня за убийство! Я хочу заключить сделку. Почему бы нет? – Джастин вытер рот тыльной стороной ладони. – Я предлагаю вам сделку!

– Тут есть о чем побеседовать. Что конкретно вы можете мне предложить?

– Пола. – Он с трудом перевел дух. – Я сдам вам Пола Редфорда. Это он убил ее. А может, и остальных.

Спустя двадцать минут Ева сказала, расхаживая по комнате для совещаний:

– Давайте попробуем немного потомить Редфорда неизвестностью. Пусть гадает, что мы узнали от остальных.

– Признаться, от дамочки я узнал немного. – Касто по привычке закинул ноги на стол. – Уперлась – и все. Кстати, у нее появились симптомы абстиненции: сухость во рту, дрожь, утрата сосредоточенности. Но пока держится.

– Джерри не принимала свой наркотик больше десяти часов. Как долго она протянет?

– Это никогда нельзя сказать наверняка. – Касто развел руками. – Может, пересилит себя, а может, уже через десять минут растечется, как студень.

– Значит, на то, что она расколется, надежды нет, – подытожила Ева.

– Редфорд уже колеблется, – сообщила Пибоди. – Сам не свой от страха. Но адвокат у него – скала. Если бы потолковать с ним минут пять с глазу на глаз, он бы раскололся, как орех.

– Так не годится. – Майор Уитни заглянул в распечатки последних допросов. – Вы можете на него надавить, используя показания Янга.

– Слабовато, – возразила Ева.

– А вы сделайте вид, что эти показания его полностью изобличают. Ведь Янг заявляет, что это Редфорд впервые предложил Фитцджеральд «Бессмертие» три месяца назад. И тогда же заговорил о партнерстве.

– Да, но наш красавчик утверждает, что все должно было быть сугубо легально. – Ева скорчила гримасу. – Пускай поищет наивных в другом месте.

– Ну, не знаю… – пробормотала Пибоди. – Он души не чает в Фитцджеральд. Она вполне могла его убедить, что сделка законная: научные исследования, создание нового косметического и омолаживающего продукта с ярлыком «Фитцджеральд»…

– Оставалось только оттеснить Пандору, – закончил Касто. – После этого денежки потекли бы рекой.

– Все опять упирается в прибыли. Они должны были уничтожить всех, кто стоял у них на пути. В первую очередь Пандору. – Ева упала в кресло. – Может, Янг и впрямь невинный барашек, а может, злодей. Мне кажется странным одно: неужели он не понимал, что, указав на Редфорда, заодно валит и свою Джерри? Она ведь многое ему рассказала, он даже планировал полет на Гаити с мыслью самостоятельно раздобыть драгоценное вещество.

– Итак, у нас есть версия о заговоре с целью изготовления и сбыта наркотиков, – подытожил Уитни. – Если Янгу удастся оправдаться по прочим статьям, то он получит наше согласие на сделку. Но когда речь заходит об убийствах, его показания теряют убедительность. Он уверен, что Пандору убил Редфорд, поскольку у него был мотив. Конечно, наше дело – выявить возможность совершения преступления. Но где улики, где свидетели? – Он поднялся. – Мне нужно признание, Даллас. На нас давит прокуратура. Они уже сняли обвинение с Мэвис Фристоун. Если мы никого не сможем предложить прессе взамен, то предстанем круглыми идиотами.

После ухода Уитни Касто вытащил перочинный ножик и занялся ногтями.

– Видит бог, мы не хотим представить окружного прокурора идиотом. Но почему-то он всегда ждет, что ему все поднесут на блюдечке. – Он поднял глаза на Еву. – Учти, Редфорд ни за что не признается в убийстве. Наркотики – другое дело, это даже модно. Но четыре убийства?! У нас остается одна-единственная надежда.

– Какая? – поинтересовалась Пибоди.

– Что он сделал это не один. Расколем сообщника – тогда и ему крышка. Я ставлю на Фитцджеральд.

– Вот и бери ее себе, – распорядилась Ева. – А я возьмусь за Редфорда. Пибоди, возьмите фотографию Редфорда и всюду ее показывайте: в ночном клубе, в ночлежке Бумера, в доме Таракана, у Моппет. Может, его хоть где-нибудь узнают…

Вызов поступил в неудачный момент. Нажав кнопку, Ева прошипела:

– Даллас. Я занята.

– Слышать твой голос – всегда удовольствие, – сказал неумолимый Рорк.

– У меня совещание.

– У меня тоже. Через полчаса я улетаю на строительство «Олимпуса».

– Улетаешь из Нью-Йорка?! А как же?.. Что ж, счастливого пути.

– Я не могу не лететь, Ева. Вернусь не позднее чем через три дня. Ты знаешь, как со мной связаться.

– Знаю. – Ей хотелось очень многое ему сказать – но все больше глупости, не предназначенные для чужих ушей. – Я тоже буду очень занята, – буркнула она вместо этого. – До встречи.

– Ты бы хоть иногда проверяла, какие вызовы поступают в твой кабинет, лейтенант. Мэвис весь день не может тебе дозвониться. Представляешь, ты прогуляла примерку! Леонардо в унынии.

Рорк говорил слишком громко, но Ева заставила себя не обращать внимания на реакцию Касто.

– У меня другие заботы.

– Как у всех нас. Но я тебя очень прошу – выкрои для него минутку. Ради меня! По-моему, пора наконец выгнать эту толпу из нашего дома.

– Я давно хотела их выставить, но думала, что тебе нравится, когда вокруг толпится народ.