Гарри Поттер и Дары Смерти
— Велика, Рон! Если мы хотим проникнуть в Министерство, где наверняка сейчас высматривают посторонних, и не попасться при этом, для нас важна любая мелочь! Мы об этом сто раз говорили. И какой смысл во всех наших разведочных вылазках, если ты даже не потрудился сказать нам…
— Черт возьми, Гермиона, ну забыл я какойто пустяк…
— Ты что, не понимаешь, что для нас нет сейчас во всем мире места опаснее, чем Министерство ма…
— Думаю, надо идти туда завтра, — сказал Гарри.
Гермиона умолкла на полуслове, так и не закрыв рта.
Рон поперхнулся супом.
— Завтра? — переспросила Гермиона. — Ты серьезно, Гарри?
— Серьезно, — ответил он. — Мы уже месяц как толчемся у входа в Министерство, подготовиться лучше нам все равно не удастся. А чем дольше мы будем откладывать вылазку, тем дальше может уйти медальон. Не исключено, что Амбридж его уже выбросила, он же не открывается.
— Если только, — вставил Рон, — Амбридж всетаки не открыла медальон, и тогда он успел овладеть ею.
— Для нее это большой разницы не составит, она и так злее некуда, — пожал плечами Гарри.
Гермиона, ушедшая в свои мысли, прикусила губу.
— Все самое важное мы знаем, — продолжал, обращаясь к ней, Гарри. — Знаем о запрете трансгрессии в Министерство и из него. Знаем, что теперь только самым важным чинам разрешено устанавливать связь их домов с Министерством по Сети летучего пороха, — Рон слышал, как на это жаловались двое невыразимцев. И примерно знаем, где находится кабинет Амбридж, поскольку уже ты слышала, как тот бородатый говорил своему приятелю…
— «Мне нужно на первый уровень, Долорес вызывает», — мгновенно процитировала Гермиона.
— Точно, — сказал Гарри. — Кроме того, нам известно, что при входе используются какието странные монеты, жетоны, я не знаю, что они собой представляют, однако видел, как та колдунья занимала их у подруги…
— Так у нас же нет ни одного…
— Если все пойдет по плану, будут, — спокойно ответил Гарри.
— Не знаю, Гарри, не знаю… столько всего может пойти наперекосяк, мы до того полагаемся на случай…
— Так оно все и останется, даже если мы потратим на подготовку еще три месяца, — сказал Гарри. — Пора действовать.
Гарри ясно видел по лицам Рона и Гермионы, что они испуганы, он и сам ни в чем не был уверен и все же не сомневался — настало время привести их план в действие.
Предыдущие четыре недели они провели, облачаясь по очереди в мантиюневидимку и патрулируя парадный вход Министерства, который Рону — благодаря мистеру Уизли — был известен сызмальства. Они сопровождали шедших на работу сотрудников Министерства, подслушивали их разговоры и выяснили, кто из них приходит всегда в одно и то же время, да еще и в одиночку. Иногда им удавалось спереть из чьегонибудь кейса номер «Ежедневного пророка». И постепенно они составили примерные карты здания Министерства и заметки, стопка которых лежала сейчас перед Гермионой.
— Ну хорошо, — медленно выговорил Рон, — допустим, мы пойдем на дело завтра… Думаю, для этого хватит меня и Гарри.
— Ой, не начинай, ради бога, — вздохнула Гермиона. — Помоему, мы с тобой обо всем договорились.
— Мотаться у входа под мантией — это одно, Гермиона, а сейчас речь совсем о другом. — И Рон пристукнул пальцем по номеру «Ежедневного пророка» десятидневной давности. — Ты состоишь в Списке «магловских выродков», не явившихся на собеседование.
— А ты, предположительно, помираешь в «Норе» от обсыпного лишая! Уж если кому идти и не следует, так это Гарри, его голову оценили в десять тысяч галеонов…
— Ладно, я останусь здесь, — сказал Гарри. — Как покончите с Волан-де-Мортом, дайте мне знать, идет?
Рон и Гермиона покатились со смеху, и тут шрам на лбу Гарри снова пронзил его голову болью. Рука Гарри рванулась ко лбу — он увидел, как сузились глаза Гермионы, и постарался представить это движение попыткой отбросить упавшие на глаза волосы.
— Ну хорошо, — говорил Рон, — если мы идем все трое, трансгрессировать нам придется поодиночке. Под одной мантиейневидимкой нам уже не поместиться.
Шрам Гарри продолжал наливаться болью. Он встал. И к нему тут же подскочил Кикимер.
— Хозяин не доел суп. Может быть, хозяин предпочитает вкусное тушеное мясо или торт с патокой, который хозяин так любит?
— Спасибо, Кикимер, мне просто нужно отлучиться на минуту… ээ… в ванную комнату.
Сознавая, что Гермиона не сводит с него подозрительного взгляда, Гарри торопливо поднялся по лестнице в вестибюль, потом на второй этаж, влетел в ванную и запер за собой дверь на задвижку. Покряхтывая от боли, он склонился над черной умывальной раковиной, над ее кранами в виде разинувших рот змей и закрыл глаза…
Он шел по сумеречной улице. По обеим сторонам от него поднимались высокие, словно пряничные, дома с деревянными фронтонами. Он подошел к одному из них, увидел, как его белая рука с длинными пальцами стучит в дверь. Его охватывало возбуждение…
Дверь растворилась, на пороге появилась смеющаяся женщина. Она взглянула в лицо Гарри, и ее веселость сменилась ужасом…
— Грегорович? — произнес он высоким, холодным голосом.
Женщина покачала головой, попыталась закрыть дверь, но белая рука твердо держала ее, не позволяя даже сдвинуть с места.
— Мне нужен Грегорович.
— Erwohnthiernicbtmehr! — тряхнув головой, крикнула женщина. — Он здесь не живет! Не живет! Я не знаю такого!
Оставив попытки закрыть дверь, она начала отступать в темную прихожую, и Гарри скользящей поступью последовал за ней, вытаскивая длинным пальцами палочку.
— Где он?
— Dasweipichnicht! Он съехал! Я ничего не знаю, не знаю!