Гарри Поттер и Дары Смерти

— Я знаю, кто ты.

— В смысле?

— Ты… ты колдунья, — прошептал Снегг. Девочка, похоже, обиделась.

— Обзываться нехорошо!

Она гордо задрала нос, повернулась и пошла прочь, к сестре.

— Да нет же! — крикнул Снегг ей вслед. Он весь раскраснелся, и Гарри удивило, почему он не снимет свою дурацкую широкую куртку, — наверное, стеснялся рубашки с оборочками. Он пошлепал за девочками, похожий на неуклюжую летучую мышь и на самого себя много лет спустя.

Сестры смотрели на него с дружным неодобрением, вцепившись каждая в свои качели, как будто это был «домик» в игре в пятнашки.

— Ты правда колдунья, — сказал Снегг Лили. — Правда. Я давно за тобой наблюдаю. Но ничего плохого в этом нет. Моя мама тоже колдунья, а сам я — волшебник.

Петунья обдала его раскатами смеха, как холодной водой.

— Волшебник! — взвизгнула она, окончательно оправившись от шока, вызванного его внезапным появлением. — Я знаю, кто ты. Ты сын этих Снеггов. Они живут у реки, в Паучьем тупике, — сказала она Лили, и по ее тону ясно было, что этот адрес — плохая рекомендация в ее глазах. — А зачем ты за нами шпионил?

— Я не шпионил! — сказал Снегг, стоя на солнцепеке, весь красный, лохматый и несчастный. — Уж за тобойто я точно не стал бы шпионить, — добавил он презрительно. — Ты — магл.

Хотя Петунья не могла знать, что означает это слово, тон Снегга говорил сам за себя.

— Пошли, Лили, мы уходим! — резко бросила она. Лили тут же повиновалась. Уходя, она пристально взглянула на Снегга. Он стоял и смотрел, как они выходят за ограду площадки. Гарри, единственный, кто наблюдал сейчас за ним, почувствовал его горькое разочарование и понял, что Снегг давно готовился к этому разговору и что все вышло совсем не так…

Сцена переменилась, и, не успев оглянуться, Гарри оказался в другом месте. Он был в маленькой роще. Ручей блестел на солнце, извиваясь между деревьями. Их кроны давали прохладную зеленую, сень. Двое детей сидели рядышком на траве. На этот раз Снегг снял куртку, в сумраке рощи его странная рубашка не так бросалась в глаза. — И если ты занимаешься волшебством вне школы, Министерство тебя накажет — пришлет письмо.

— Но я же занималась волшебством вне школы!

— Нам можно. У нас еще нет волшебных палочек. Детьми они не интересуются — мы все равно ничего не можем с этим поделать. Но когда тебе исполняется одиннадцать, — он многозначительно кивнул, — и ты начинаешь учиться, тут уже надо быть осторожным.

Они помолчали. Лили подняла прутик и крутила им в воздухе. Гарри понял, что она воображает, как с его кончика сыплется сноп искр. Потом она бросила прутик, повернулась к мальчику и сказала:

— Скажи, это все правда? Ты не шутишь? Петунья говорит, что ты мне врешь и что никакого Хогвартса нет. Он правда есть?

— Для нас он есть, — ответил Снегг, — а для нее нет. Но мы с тобой получим по письму.

— Правда? — прошептала Лили.

— Да, — сказал Снегг, и, несмотря на безобразную прическу и нелепую одежду, он сейчас производил сильное впечатление — странная фигурка, исполненная уверенности в своем предназначении.

— И письмо правда принесет сова? — тихо спросила Лили.

— Обычно их приносят совы, — сказал Снегг. — Но ты — из семьи маглов, поэтому из школы пришлют когонибудь поговорить с твоими родителями.

— А это важно, что я из семьи маглов?

Снегг колебался. Его черные глаза, горевшие в зеленоватом сумраке, скользнули по бледному личику, по темнорыжим волосам.

— Нет, — сказал он. — Совсем не важно.

— Это хорошо, — с облегчением сказала Лили. Видно было, что это ее беспокоило.

— В тебе прорва волшебства, — сказал Снегг. — Я видел. Я все время за тобой наблюдал…

Голос его прервался. Лили не слушала его, она растянулась на траве и смотрела на полог листьев над головой. Снегг глядел на нее так же завороженно, как на детской площадке.

— Как у тебя дома дела? — спросила Лили. Он слегка нахмурился:

— Нормально.

— Они уже не ругаются?

— Еще как ругаются! — Снегг сорвал пригоршню листьев и стал раздирать их на кусочки, явно не замечая, что делает. — Но осталось совсем недолго, и я уеду.

— Твой отец не любит волшебства?

— Он ничего особенно не любит, — отозвался Снегг.

— Северус… Снегг улыбнулся, когда она произнесла его имя:

— А?

— Расскажи мне еще раз про дементоров.

— Зачем тебе?

— Если я буду заниматься волшебством вне школы…