Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Люди верят в то, что ты «избранный, видишь ли, — сказал Скримджер. — Они думают, что ты почти что герой… что, разумеется, недалеко от действительности, Гарри. Сколько раз ты встречался лицом к лицу с Тем-Кого-Нельзя-Называть? Дело в том, — продолжал он, не дожидаясь ответной реплики, — что для многих ты— символ надежды, Гарри. Сама мысль о том, что существует кто-то, чья судьба уничтожить Того-Кого-Нельзя-Называть, воодушевляет людей. И когда ты это осознаешь, ты можешь подумать — твой долг подумать о том, чтобы, встав бок о бок с Министерством, оказывать всем поддержку.

Гном только что обнаружил червячка. Теперь он с трудом пытался вытащить его из замерзшей земли. Гарри молчал так долго, что Скримджер сказал, переводя взгляд с Гарри на гнома — Забавные они ребята, правда? Но что скажешь ты, Гарри?

— Я не совсем понимаю, чего вы хотите, — медленно произнес Гарри, — Встать бок о бок с Министерством… Что это значит?

— О, ничего обременительного, уверяю тебя, — ответил Скримджер. — Если ты будешь время от времени появляться в Министерстве, это создаст нужное впечатление. И, разумеется, пока ты будешь там, у тебя появится шанс побеседовать с Гавэйном Робардсом, мои преемником на посту Главы Аврората. Долорес Амбридж рассказал мне, что ты лелеешь мечту стать аврором. Ну, это очень легко можно устроить…

Гарри почувствовал, как внутри закипает злоба: так что же, Долорес Амбридж все ещё работает в министерстве?

— Когда ты присоединишься, это поднимет всеобщий дух, Гарри, — сказал Скримджер, в голосе которого слышалось облегчение от того, что Гарри так быстро сдался, — «Избранный», знаешь ли… Все только для того, чтобы дать людям надежду, ощущение того, что происходят приятные вещи…

— Но если я буду время от времени появляться в Министерстве, — сказал Гарри, все ещё стараясь сохранять в голосе дружелюбные нотки, — не создаст ли это впечатление того, что я одобряю все, что планирует Министерство?

— Ну, — Скримджер слегка нахмурился, — в общем, да, это, можно сказать, одна из причин того, почему мы…

— Нет, не думаю, что это сработает, — радостным тоном произнес Гарри, — Видите ли, я не одобряю некоторые вещи, которые совершает Министерство. К примеру, удерживает Стэна Шанпайка.

Скримджер не разговаривал с минуту, но его настрой явно ухудшился.

— Я не буду ожидать, что ты поймешь, — ответил он, и злость в голосе ему было сдерживать гораздо сложнее, чем Гарри. — Это опасные времена, и приходиться принимать определенные меры. Тебе шестнадцать лет…

— Дамблдору куда больше шестнадцати, а он тоже считает, что Стэн не должен быть в Азкабане, — ответил Гарри, — Вы делаете Стэна козлом отпущения, так же, как меня пытаетесь сделать талисманом, приносящим удачу.

Они долго и напряженно смотрели друг на друга. В конце концов, Скримджер сказал без всякого намека на теплоту в голосе:

— Понимаю. Ты предпочитаешь, как и твой герой Дамблдор, не связывать себя с Министерством?

— Я не хочу, чтобы меня использовали, — ответил Гарри.

— Некоторые скажут, что быть использованным Министерством — твой долг!

— Ага, а некоторые скажут, что ваш долг — проверять, на самом ли деле люди — Пожиратели смерти, прежде чем упекать их в тюрьму, — отбрил Гарри, чувствуя, как напряжение в нем растет. — Вы делаете то же, что и Барти Крауч. У нас был Фадж, который делал вид, что все в ажуре, когда у него под носом убивали людей, а теперь у нас вы, и вы засовываете людей за решетку, и пытаетесь сделать вид, что на вас работает «Избранный!»

— Так ты не «Избранный»? — спросил Скримджер.

— Мне показалось, что вы сказали, что это не имеет значения..? — с горьким смешком спросил Гарри в ответ. — Не для вас, во всяком случае.

— Мне не стоило этого говорить, — быстро сказал Сримджер, — Это было бестактно…

— Нет, это было честно, — возразил Гарри, — Единственная честная вещь, что вы мне сказали. Вам все равно, буду ли я жить, или умру, но вас заботит, помогу ли я убедить всех, что выигрываете войну с Волдемортом. Я не забыл, Министр…

Он поднял правый кулак. Там, на тыльной стороне его холодной руки сияли белизной слова, которые Долорес Амбридж заставила его вырезать на собственной плоти:

«Я не должен лгать».

— Я что-то не припоминаю, чтобы вы спешили защищать меня когда я пытался рассказать всем, что Волдеморт вернулся. В прошлом году Министерство не пыталось со мной подружиться.

Они стояли, окруженные тишиной, такой же холодной как и земля у них под ногами. Гном, наконец-то вытащил червячка из земли и теперь счастливо его поедал, прислонившись к самым нижним веткам рододендронового куста.

— Что замышляет Дамблдор? — резко спросил Скримджер. — Куда он направляется, когда отлучается из Хогвартса?

— Без понятия, — ответил Гарри.

— И ты не сказал бы мне, даже если бы и знал, — сказал Скримджер, — не так ли?

— Нет, не сказал бы, — снова ответил Гарри.

— Ладно, тогда мне придется посмотреть, что я смогу разузнать сам, не смотря ни на что.

— Попытайтесь, — безразлично отозвался Гарри, — Но вы, кажется, умнее Фаджа, так что я думаю, вы учились на его ошибках. Он пытался вмешиваться в дела Хогвартса. Вы должны заметить, что он больше не Министр, но Дамблдор — все ещё директор. И на вашем месте, я бы оставил Дамблдора в покое. Последовала долгая пауза.

— Ну, понятно, что он хорошенько над тобой поработал, — произнес Скримджер. Его глаза за стеклами очков в проволочной оправе гляди холодно и жестко. — Ты ведь человек Дамблдора до мозга костей, правда, Поттер?

— Ага, точно, — согласился Гарри. — Я рад, что мы это выяснили.

И, повернувшись спиной к Министру магии, он направился обратно к дому.

Глава семнадцатая. ИСПРАВЛЕННАЯ ПАМЯТЬ

Поздно вечером, спустя некоторое время после Нового года, Гарри, Рон и Джинни выстроились перед камином на кухне, чтобы отправиться в Хогвартс. Министерство впервые использовало Дымолетную сеть, чтобы быстро и безопасно вернуть студентов в школу. Их провожала только миссис Уизли, так как мистер Уизли, Фред, Джордж, Билл и Флер были на работе. Миссис Уизли расплакалась в момент прощания. Признаться, это не сильно отличалось от того, как она постоянно плакала с тех пор, как Перси вышел, разъяренный, из дома на Рождество, в очках, заляпанных вареным пастернаком (за который Фреду, Джорджу и Джинни потом попало).

— Не плачь, мам, — сказала Джинни, похлопывая её по спине, пока миссис Уизли рыдала у неё на плече.

— Все в порядке.

— Да, не беспокойся за нас— сказал Рон, разрешая ей оставить поцелуй на щеке— Или за Перси. Он такой идиот, его не жалко совсем Миссис Уизли всхлипнула сильнее обычного, когда обняла Гарри