Гарри Поттер и узник Азкабана

А Гарри как раз в спешке старался что–то изобрести и, конечно, подумал о Крылоклюве.

— Это гиппогриф, — уверенно заявил он.

— Вот как? — все тем же шепотом воскликнула профессор Трелони, с живостью делая пометки в пергаменте, лежащем у нее на коленях. — Мой мальчик, вероятно, вы видите исход конфликта между бедным Хагридом и Министерством магии! Присмотритесь внимательней... У этого гиппогрифа„. у него голова на месте?

— Да, — твердо ответил Гарри.

— Вы уверены? — с нажимом спросила профессор Трелони. — Вы в самом деле уверены, мой дорогой? Не видите ли вы, скажем, его в судорогах на земле, а позади — мрачную фигуру с занесенным топором?

— Нет! — Гарри упрямо потряс головой, ему становилось дурно.

— И ни крови? Ни рыдающего Хагрида?

— Нет! — Гарри, как никогда, хотелось покинуть эту комнату с ее духотой и пряной вонью. — Гиппогриф выглядит прекрасно, он улетает прочь...

Профессор Трелони вздохнула.

— Ну хорошо, мой дорогой, оставим это... Я немного разочарована, но уверена: вы сделали все, что в ваших силах...

Гарри с облегчением встал, взял сумку и уже повернулся, чтобы уйти, но тут позади него прозвучал резкий, громкий голос:

— Это произойдет сегодня ночью.

Гарри обернулся. Профессор Трелони деревянно выпрямилась в кресле, взгляд устремился неведомо куда, нижняя челюсть отпала.

— Прошу прощения? — растерялся Гарри. Но профессор Трелони не слышала его. Глаза ее начали вращаться. Гарри в ужасе замер, казалось, прорицательница вот–вот забьется в припадке. Скорее за помощью в больничное крыло! Но тут профессор Трелони снова заговорила тем же резким голосом, столь непохожим на ее собственный:

— Темный Лорд одинок и брошен друзьями, покинут последователями. Его слуга провел в заточении двенадцать лет. Сегодня вечером, до наступления полуночи, слуга обретет свободу и выйдет в путь, чтобы воссоединиться с господином. С поддержкой верного слуги Темный Лорд воспрянет вновь, еще более великим и ужасным, чем когда–либо доселе. Вечером... до полуночи... слуга... отправится... на воссоединение... с господином...

Профессор Трелони уронила голову на грудь и захрипела, опять встрепенулась и, очнувшись, посмотрела на Гарри.

— Ради бога, извините меня, дорогой мальчик, — сказал она, как будто еще до конца не проснувшись, — сегодня такая жара... Я, кажется, задремала на минутку...

Но Гарри стоял как вкопанный, не сводя с нее глаз.

— Что случилось, мой дорогой?

— Вы... Вы только что сказали, что Темный Лорд воспрянет вновь... Что его слуга возвращается к нему...

Профессор Трелони, похоже, сильно испугалась.

— Темный Лорд? Тот–Кого–Нельзя–Называть? Мой дорогой, этим не шутят. «Воспрянет вновь!..» Надо же такое...

— Но вы это сказали! Сказали, что Темный Лорд...

— Думаю, вы тоже слегка вздремнули, мой дорогой, — прервала его профессор Трелони. — Разумеется никогда не позволила бы себе предсказать такую нелепость!

Ошеломленный, сбитый с толку, Гарри пошел к люку. Спускаясь по винтовой лестнице, он не переставал спрашивать себя: неужели он слышал сейчас настоящее предсказание? Неужели профессор Трелони и впрямь ясновидящая? Или просто задумала устроить эффектную концовку экзамена?

Слова пророчества все еще звучали у него в голове, когда минут через пять он пробежал мимо троллей–охранников ко входу в свою башню. Навстречу ему спешили на волю гриффиндорцы, они смеялись и шутили, предвкушая долгожданный отдых. Гарри, сказав Даме пароль, протиснулся в гостиную. Там, кроме Рона и Гермионы, уже никого не было.

— Профессор Трелони, — начал было Гарри, даже не переведя дыхания, — сказала мне только что...

Но, увидев их лица, осекся на полуслове.

— Клювокрылу конец, — тихо произнес Рон. — Смотри, что прислал Хагрид.

На сей раз послание не было залито слезами, пергамент сух, но рука лесничего тряслась так, что разобрать написанное было почти невозможно.

Проиграл апелляцию. Казнь на закате. Вы ничего не можете сделать. Не приходите. Не хочу, чтобы вы это видели.

Хагрид

— Мы обязаны пойти, — немедленно решил Гарри. — Нельзя допустить, чтобы он сидел и в одиночестве ждал палача!

— Да, но ведь на закате... — Рон уныло посмотрел в окно. — Нам ни за что не позволят... А уж про тебя, Гарри, и речи нет.

Гарри уткнул подбородок в ладони и, подумав, сказал:

— Вот если бы достать мантию–невидимку...

— А где она? — спросила Гермиона.

Гарри сказал ей где — в тоннеле под статуей одноглазой ведьмы.

— ... Так что если Снегг еще раз засечет меня где–то поблизости, неприятностей у меня будет!.. — заключил он.

— Это точно, — согласилась Гермиона, вставая. — Но это если он засечет тебя... А как этот горб открывается?