Чувство льда

Вы читаете: Чувство льда (Страница: 15 из 23)

Сердце ее замерло: неужели узнал про Тодорова? Как? Откуда?

– К-какой мужик? – выговорила она осторожно.

– Ну не знаю, есть же у тебя какой-нибудь мужик, правда? Никогда не поверю, что такая баба, как ты, и одна.

Нет, кажется, ничего не знает, просто так сказал. Слава богу. Надо ответить как-нибудь нейтрально, ни да – ни нет. Лучше всего отшутиться.

– Мужиков нельзя сочетать с болезнями, они этого не любят.

– Это верно, мы такие, нам бабы нужны здоровые и веселые, а не печальные и больные. Да, чуть не забыл: к тебе завтра утром приедет мой врач.

– Саша!

– Приедет-приедет, и посмотрит тебя, и скажет, правильно ли ты лечишься и от того ли, от чего нужно. Ты же небось врача не вызывала?

– Зачем его вызывать, что я, грипп от скарлатины не отличу? Я и так прекрасно знаю, что чем лечить.

– Знаешь ты, как же. Короче, Нануся, лечиться будешь так, как велит мой врач, и тем, что я тебе прислал. Если что-то еще будет нужно – он мне скажет, я тебе отправлю. Все, целую тебя. Завтра позвоню.

Вот так всегда. Он один знает, что правильно, а что плохо, и только он один, Александр Филановский, знает, как должны жить все, кто у него работает и кто его окружает. И даже как они должны болеть и чем лечиться. Саша, Саша, многолетнее наваждение…

До приезда Влады она успела выпить чай, потом вместе с девушкой раскладывала содержимое многочисленных пакетов и терпеливо слушала, пока Влада зачитывала записку-инструкцию Филановского и подробно объясняла, что и в каком виде употреблять. Попытку сделать целебное месиво из плодов фейхоа Нана решительно пресекла:

– Я все равно не буду это есть.

– Но почему, Нана Константиновна? – огорчилась Влада. – Александр Владимирович велел обязательно сделать, это очень полезно, там масса витаминов, необходимых организму, особенно зимой и особенно ослабленному. Давайте я все-таки сделаю.

– Не нужно, Влада, поезжай домой. Если мне захочется фейхоа, я и так съем. Иди-иди.

Влада пожала плечами, вроде бы обиженно, но – Нана понимала – с явным облегчением. Молодая девчонка, молодая бурная жизнь, а тут так удачно с работы пораньше вырвалась! Ну неужели у нее не найдется дел более интересных, нежели перетирание зеленых, пахнущих земляникой (землянику Нана ненавидела!) плодов для больной начальницы?

Закрыв за ней дверь, Нана вернулась в комнату, снова улеглась на диван, натянула плед, достала из стоящей рядом тумбочки маленький магнитофон и коробку с кассетами. Перебрала пластмассовые прямоугольнички, вчитываясь в сделанные бисерным почерком надписи, нашла то, что нужно. Лекции Андрея Филановского. Кассет было несколько, и Нана некоторое время размышляла, какую именно ей сейчас хочется послушать. Решила, что ту, на которой рядом с надписью стоит цифра 1. Вставила кассету, нажала кнопку воспроизведения, отрегулировала звук до комфортного уровня и закрыла глаза.

– Каждый раз, когда я начинаю семинар, я вижу перед собой новые лица людей, пришедших послушать мои лекции, и спрашиваю себя: кто они? Зачем они пришли? Что хотят получить от семинара? И могу ли я дать им то, за чем они пришли? Не останутся ли они разочарованными? И отвечаю сам себе: эти люди пришли потому, что их что-то беспокоит, у них что-то не получается, у них в душе разлад. Если бы у них все было в полном порядке, они не пришли бы сюда, потому что спокойные и всем довольные люди обычно не ищут способа сделать свою жизнь лучше. Вы можете мне возразить, что некоторые, а может быть, и все пришли сюда просто из любопытства, послушать, а что же нового может сказать им этот Филановский. У вас нет никаких проблем и никакого душевного разлада, вам просто интересно. На самом деле слова «просто интересно» означают, что есть что-то такое, чего вы не знаете, но хотите узнать, потому что это может оказаться важным или полезным и позволит сделать вашу жизнь в чем-то лучше, богаче, интереснее, пусть и в самой малой малости. Но если вы считаете, что вашу жизнь можно сделать лучше, богаче и интереснее, чем она есть сейчас, то это как раз и означает, что вы в чем-то ею недовольны. В чем-то, пусть даже в этой самой малой малости, она вас не удовлетворяет. А теперь ответ на второй вопрос: могу ли я дать вам то, за чем вы пришли?

Голос Андрея Филановского. Голос Саши. Точно такой же голос, их практически невозможно различить, они же близнецы. Но какие же они разные! Невозможно представить Сашу произносящим эти слова. Андрей сомневается, задает себе вопросы, ищет ответы, Александр не сомневается никогда и ни в чем, вопросы он задает кому угодно, только не себе, и ответов ждет от других, в основном от подчиненных. А иногда и не ждет никаких ответов, потому что знает их заранее или думает, что знает. Считается, что даже в парах близнецов, похожих как две капли воды, один все равно становится ведущим, лидером, а другой – ведомым. В том, кто из братьев Филановских лидер, можно не сомневаться.

– В детстве я занимался фигурным катанием, правда, не очень долго и не очень успешно, всего пять лет, но кое-что успел за это время узнать и понять. В том числе и такую вещь, как чувство льда. Знаете, что это такое? Когда новичок выходит на лед, ему кажется что лед – это страшный противник, подлавливающий малейшее неверное движение и мгновенно мстящий падением, ушибами, травмами. Я боялся льда, мне казалось, что он – постоянный источник опасности, холодный, твердый и враждебный, и я думал, что моя задача – укротить его, как необъезженную лошадь, заставить покориться мне, уступить, сдаться. У меня ничего не получалось, потому что лед противостоял моим попыткам выполнить тот или иной элемент, он становился каким-то особенно скользким, когда я двигался по нему, и особенно твердым, когда я падал. Он словно нарочно уходил из-под конька, когда я приземлялся после прыжка, или превращался в густую тягучую тормозящую массу, когда я вращался. В общем, мое пребывание на льду было сплошной борьбой за выживание. Тренер говорил мне: попробуй сделать вот так. Не получается? Тогда попробуй вот эдак. Снова не получается? Тогда сделай вот это… И однажды наступил момент, когда я оттолкнулся, чтобы выполнить прыжок, и лед, словно батут, спружинил вместе со мной и подбросил меня в воздух, а когда я приземлялся, мягко принял меня и как будто обнял лезвие конька, чтобы оно не покачнулось и чтобы выезд был уверенным. И я вдруг понял, что стою на льду твердо, как в тапочках дома на полу, и лед – вовсе не враг, не противник. Он – лед. Он такой, как он есть. Просто благодаря помощи тренера мне удалось найти те движения, ту работу мышц, то положение тела, при которых мне на этом льду стало удобно и комфортно, а льду – удобно и комфортно со мной. Я обрел чувство льда. Понимаете, о чем я говорю? Тренер не может выполнить за меня элементы и откатать программу, но он может предложить мне разные способы, перепробовав которые я найду вариант, позволяющий мне самому хорошо откататься. Точно так же все будет происходить у нас с вами. Я не смогу решить за вас ваши проблемы, это можете сделать только вы сами. Но я могу предложить вам разные варианты, разные подходы, которые вы попробуете применить, и, возможно, какой-то из них вам поможет, а возможно, вы и сами придумаете что-то такое, о чем я вам не говорил, но что окажется действенным именно в вашей ситуации. Вы обратили внимание, что в фигурном катании некоторые элементы носят имена тех спортсменов, которые их придумали и впервые выполнили? Например, пируэт Бильман, прыжок Сальхова. Тренер учил фигуриста основам, а вариант исполнения элемента спортсмен придумал сам. И у нас с вами будет происходить то же самое. Фигурное катание – это модель жизни, подумайте об этом. Вам может показаться, что жизнь враждебна к вам, недоброжелательна, сурова, и у вас поэтому ничего не получается или получается не так, как вам хочется. И прыжок не прыгается, и падать больно. Верно? На самом деле у вас просто нет того, что называется чувством льда. Вот это чувство вы и сможете обрести, если наш с вами семинар пройдет успешно.

Нана слушала и вспоминала, как впервые встретилась на катке детско-юношеской спортивной школы с Сашей и Андрюшей Филановскими. Ей было семь лет, мальчикам – по восемь. Уже тогда они были совсем разными, их никто никогда не путал. Они были по-разному одеты, по-разному причесаны, даже совершенно одинаковые лица казались непохожими. Одинаковыми были только голоса. Но слова, которые мальчики произносили этими одинаковыми голосами, тоже были совсем-совсем разными.

– …И последнее, что я хотел бы сказать вам на нашей первой встрече. Однажды после окончания одного из семинаров ко мне подошел мужчина и спросил: «А вы сами-то во все это верите?» Я ответил ему, что это не вопрос веры, а вопрос ментальной тактики. Я не проповедник, несущий людям новую веру, я не мессия и не священник. Я обыкновенный человек, который приглашает людей на семинары, чтобы поделиться своим опытом. И я не собираюсь на наших с вами занятиях давать вам готовые рецепты, дескать, сделайте так-то и так-то – и у вас все получится, ваша проблема разрешится, любимый вернется, появятся деньги, а ваш ребенок перестанет вам грубить и водиться с нехорошей компанией. Ничего этого не будет. Поэтому те, кто пришел сюда за готовыми рецептами, не получат того, чего ждут. Я предлагаю вам всем как следует подумать, приходить ли на следующую встречу. Именно поэтому первое занятие у нас всегда ознакомительное и бесплатное. То, что я вам предложу, – это способы, при помощи которых можно подняться над ситуацией и посмотреть на нее другими глазами. Ситуация останется вашей, и проблема останется вашей, она не разрешится сама собой только оттого, что вы прослушали мой семинар. Но в результате нашего общения у вас может измениться взгляд, то есть изменятся глаза, которыми вы смотрите на проблему, и, посмотрев на нее другим взглядом, вы, вполне возможно, обнаружите, что проблема-то совсем в другом или что ее вовсе нет. Вот такой результат я вам гарантирую, и если вы готовы его получить – милости прошу на второе занятие, завтра, в это же время. Оплата всего семинара тоже завтра, так что у вас есть сутки на размышление и на принятие решения: нужны вам наши встречи или нет…

Нана нажала кнопку «стоп». Ей казалось, что этот голос она может слушать с утра до ночи. Голос Андрея Филановского. Голос Саши. Наваждение какое-то! Столько лет прошло, а она все не может от него избавиться. Нет, одной лекции вполне достаточно, скоро придет с тренировки Никита, а когда он ляжет спать, можно будет еще послушать. Никита, тренировка… Какая-то мысль то и дело начинала шевелиться в ослабленной болезнью голове, но Нана никак не успевала ее поймать. Вот, наконец-то! Завтра на Олимпиаде в Турине девочки катают произвольную программу, и по сложившейся традиции телевизионную трансляцию они будут смотреть вместе с Верой Борисовной, тренером, у которого занималась Нана Ким. Надо срочно позвонить.

Нана потянулась к телефонной трубке.

– Верочка Борисовна, я заболела, – уныло сообщила она. – Завтра я буду еще нетранспортабельна.

– Бедная ты моя! – прогудела низким басом тренер. – Значит, я к тебе приеду. У тебя спутниковое телевидение есть? «Евроспорт» ловится?

– Конечно. Мы же с вами одновременно антенны ставили.

– А я и забыла… Что тебе привезти?

– У меня все есть, Верочка Борисовна, вы себя привезите, больше мне ничего не нужно.

Наутро Нана чувствовала себя значительно лучше, кошмарный третий день закончился, унеся с собой слабость и раздавленность, и уже можно было смотреть телевизор, читать и даже более или менее споро передвигаться по квартире. В десять утра явился присланный Александром Филановским доктор, тщательно осмотрел Нану, послушал сердце, измерил давление, прощупал живот, задал ей множество вопросов, потом попросил показать лекарства, которые она принимает. Ничего неожиданного не выявилось, это действительно была вирусная инфекция, однако она, похоже, дала непомерную нагрузку на сердце, так что к имеющимся препаратам доктор добавил еще несколько – для поддержания работы сердечной мышцы.

– Будьте очень внимательны, – посоветовал он, уходя. – Судя по тому, что вы мне рассказали про вашу постоянную проблему «третьего дня», на любое заболевание в вашем организме первым откликается именно сердце, отсюда и такая слабость. У одних людей реагирует бронхо-легочная система, у других – почки, у третьих – сердце, как у вас. Так что вы за ним следите и проявляйте разумную осторожность.

Вера Борисовна, жизнерадостная, энергичная, рано располневшая, примчалась в середине дня, задолго до начала прямой трансляции из Турина, с множеством пакетов и сумок, которые тут же потащила на кухню.

– Ну зачем это, Вера Борисовна! – взмолилась Нана. – У меня же все есть.

– У тебя никогда нет того, что нужно, – безапелляционно заявила тренер. – Вот, например, что у тебя к чаю?

– Ну… – Нана растерялась. – Печенье есть. Джем.

– Вот именно. Годичной давности небось. Никитке ничего этого нельзя, у него питание строго по норме, он вес держит, вот ты и не покупаешь, чтобы ребенка не соблазнять. И сама фигуру бережешь. А я, прости меня, деточка, не могу есть то, что ты готовишь.

– Невкусно, да? – расстроилась Нана.

– Да вкусно, вкусно, но радости нет, понимаешь? Нет радости в твоей стряпне, нет восторга и упоения. А радость – это калории, это сладкое, это все то, что вам, Кимам, нельзя. Так что будем пить чай с пирожными и конфетами, заедать виноградом без косточек, а сейчас я еще быстренько блинов наверетеню. Блины будешь?

Нана горестно вздохнула и честно ответила:

– Буду. Пирожные не буду, а блины – буду. Лучше я потом поголодаю.