Потрясающий мужчина

Ева медленно уронила одну туфлю и взялась расстегивать вторую.

– Оборона? Как у ваших старых соратников по «Сети безопасности»?

Рокмен ответил ей суровой улыбкой и ясным взглядом.

– Страной слишком долго руководят дипломаты. Вместо того чтобы командовать, наши генералы переговариваются и увещевают. С моей помощью Дебласс все это изменил бы. Но вы были полны решимости разрушить его карьеру, и вам это удалось. Теперь ему не стать президентом.

– Он убийца, растлитель малолетних…

– Он государственный деятель! – перебил ее Рокмен. – И останется им в глазах миллионов.

– Он будет осужден, и вы не предотвратите этого, убив меня.

– Я это уже предотвратил. Видите ли, два часа назад я оставил сенатора Дебласса в его кабинете в Вашингтоне. Я стоял рядом, когда он выбрал «магнум-457» – очень мощное оружие. У меня на глазах он засунул дуло себе в рот и умер, как патриот.

– Господи! – Ева вздрогнула, представив себе эту картину. – Самоубийство?

– Он погиб как герой! Я сказал, что иного выхода нет, и он согласился. Он не смог бы перенести унижение. Когда найдут тело сенатора и ваше тело, репутация Дебласса будет восстановлена.

Без труда докажут, что он погиб на несколько часов раньше к, следовательно, вас убил не он. Ну а способ вашего убийства будет все тот же – хорошо вам знакомый. Потом последуют еще два – как обещано, – и все улики против сенатора рухнут. Его будет оплакивать вся страна. Я встану во главе возмущенных и оскорбленных и высоко подниму его окровавленный стяг!

– Идите к черту!

Ева больше не могла слышать этот бред. Она вскочила и тут же напоролась на удар – хорошо еще, что Рокмен воспользовался не рукояткой пистолета, а тыльной стороной ладони. Ева рухнула на ночной столик. Стоявший там стакан упал и разбился вдребезги.

– Встать!

Она застонала, потому что голова гудела и перед глазами плыло, но все-таки заставила себя встать, загородив собой рацию, которая умудрилась включиться при падении.

– Почему ты решил убить именно меня, Рокмен?

– Да потому, что ты была мотором расследования! Твоя репутация и мотивы поступков станут предметом пристального внимания. Сразу выяснится, что ты состояла в интимной связи с человеком, находившимся прежде под подозрением.

Никогда не надо давать женщинам власть – потом приходится об этом жалеть.

Ева вытерла окровавленный рот.

– Ты не любишь женщин, Рокмен?

– Разумеется, им можно найти применение, но по сути все вы – шлюхи. Ты мало чем отличаешься от тех троих. Твоя смерть не нарушит созданную мной систему.

– Так вот о какой системе ты говорил! Значит, она была создана тобой?

– Неужели ты поверила, что Дебласс способен спланировать и осуществить такую продуманную серию убийств? – Рокмен подождал, когда до нее дойдет смысл его слов. – Да, Шерон убил он. Под влиянием момента. Я даже не знал, что Дебласс об этом подумывает. Но потом он запаниковал.

– Ты был там? Ты был с ним в ночь смерти Шерон?!

– Я ждал его в машине. Я всегда сопровождал его на свидания с ней. Он мне доверял, а кроме меня, об этих свиданиях никто не знал.

– Но Шерон была его родной внучкой! – Ева не осмеливалась обернуться, чтобы удостовериться, что рация включена. – Неужели это тебя не возмущало?

– Меня возмущала она сама, лейтенант. Она пользовалась его слабостью. Любой мужчина имеет право на слабость, но она использовала ее, эксплуатировала, смела ему угрожать! Когда ее не стало, я понял, что это только к лучшему. Она ведь могла дождаться, пока он станет президентом, и тогда всадить нож ему в спину.

– И ты ему помог?

– Конечно! – Рокмен повел плечами. – Должен сказать, я очень рад, что мне представилась возможность в этом признаться. Ведь если бы дело осталось нераскрытым, о моем блестящем плане никто бы не узнал. Теперь хоть ты об этом слышишь – пусть даже перед смертью.

«Тщеславие, – припомнила Ева. – Не только ум, но также тщеславие и себялюбие…»

– Тебе пришлось быстро соображать, – похвалила она его. – Но ты не растерялся и придумал действительно гениальный план.

– Да! – Рокмен широко улыбнулся. – Дебласс позвонил мне в машину и велел подняться.

Он был без ума от страха. Если бы я его не успокоил, она бы уничтожила его даже после смерти.

– Ты по-прежнему ее ненавидишь?

– Она была шлюхой! – Рокмен пожал плечами, но пистолет не опустил. – Я дал сенатору успокоительное и прибрал в квартире. Я объяснил ему, как надежней всего спрятать концы в воду.

Шерон должна была предстать звеном в целой цепочке подобных убийств. Мы могли использовать ее порок, ее идиотский выбор профессии. Препарировать записи охранных систем я сумел в два счета. А склонность сенатора запечатлевать свои постельные шалости навела меня на мысль превратить видеосъемку в элемент системы.

– Да, – с трудом выговорила Ева, – у тебя есть голова на плечах.

– Я все тщательно вытер, в том числе пистолет. Сенатору хватило ума шлепнуть ее из незарегистрированного оружия, поэтому я оставил его там. Еще один системообразующий фактор.

– Что и говорить, ты потрудился на славу…

– Только дураки упускают такие возможности! Когда мы уехали и он пришел в себя, я обрисовал ему свой план. Давить на следствие с помощью Симпсона, устраивать утечки информации.